Штрихи к портрету
Г.В. Новожилов – дважды Герой Социалистического Труда, академик РАН:
«Самым важным качеством Михаила Петровича Симонова является его смелость в принятии технических решений, когда приходится вносить в проекты крупные изменения ради достижения поставленной цели. Михаил Петрович никогда не ставил перед собой задач, которые бы не обеспечивали самые высокие характеристики того или иного авиационного комплекса. Он довольно спокойно относится к авторитетам и твёрдо отстаивает свою точку зрения, если считает, что это ведёт к улучшению конструкции самолёта и способствует продвижению авиационной техники на мировой рынок.
Помню его очень смелые выступления в Комитете обороны и государственной безопасности Верховного Совета СССР, депутатами которого мы с ним были. Не всем это нравилось. Но, как говорится, победителей не судят. Михаил Петрович Симонов, бесспорно, стоит в ряду выдающихся русских конструкторов С.В. Ильюшина, А.И. Микояна, А.Н. Туполева, А.С. Яковлева.
Можно сделать десять самолётов, а можно — один и таким образом, что он сделает человека великим, но в то же время и сам такой самолёт может быть творением только великого человека».
Заместитель Председателя Правительства РФ И.И. Клебанов и президент Росавиакосмоса Ю.Н. Коптев — гости ОКБ Сухого
А.И.Фёдоров — президент, председатель правления ОАО «Объединённая авиастроительная корпорация»(2007–2011)
«В конце 1980-х — начале 1990-х Михаил Петрович Симонов уже был для нас легендой, очень весомой личностью. У нас с ним бывали сложные отношения, но я всегда относился и отношусь к нему с огромным уважением. Без него не было бы будущего, в том числе и у меня. Преклоняюсь перед ним как неординарной личностью. Это глыба знаний, выдающийся деятель авиации “второго” поколения, которое, в моём понимании, сегодня представляют три человека, равноценных по своему значению для отечественного самолётостроения: Р.А. Беляков, Г.В. Новожилов и М.П. Симонов.
Они создали тот потенциал, на который мы опираемся сегодня».
А.П. Бобрышев — президент ОАО «Туполев»:
«Симонов — это глыба, явление, причём не только в авиационной жизни страны, но и за её пределами. В плеяде творцов отечественной авиации, среди имен её выдающихся конструкторов он, на мой взгляд, занимает особое место. Это продиктовано временем. Наверное, ему не удалось сделать всё, к чему он шёл, так как условия новой России заставляли его наступать на горло собственной песне, заниматься неинтересной для него нетворческой работой, необходимой для поддержания работоспособности ОКБ, авиационной отрасли. Михаил Петрович был первопроходцем. Симонов “тащил” за собой не только ОКБ, но и смежников, спас авиационную промышленность в конце ХХ – начале ХХI века. С тем потенциалом, который он при этом являл всем нам, в советские времена можно было бы решать любые вопросы. Не пришлось бы останавливать проекты, а значит, не было бы обиженных людей. В силу объективных обстоятельств чаша весов не раз склонялась в сторону каких-то определённых проектов, но в целом конечные результаты работы ОКБ были при нём впечатляющими, как никогда раньше. Естественно, они требовали и большего финансирования. Понятное дело, что авторы нереализованных проектов считали это чистым субъективизмом, но субъективизмом страдали и страдают также их представления на этот счёт. Если бы они потрудились взглянуть на ситуацию объективно, то, наверное, согласились бы, что иначе поступать, как поступал Михаил Петрович, было нельзя».
А.Ф. Барковский — лауреат Государственной премии РФ, первый заместитель исполнительного директора — технический директор, первый заместитель генерального конструктора, член совета директоров ОАО «ОКБ Сухого»:
«Была эпоха великих авиаконструкторов: А.Н. Туполев, А.С. Яковлев, А.И. Микоян, С.В. Ильюшин, П.О. Сухой. Они – отцы-создатели российской авиации. Шло время, появилось новое поколение генеральных конструкторов, и среди них я бы поставил на первое место Михаила Петровича.
А уже в следующем поколении я вообще никого не вижу рядом с ним.
По интеллекту, конструкторской мысли ему уступают все. Человек он совершенно неординарный, стихийный. Конструкторская мысль всегда била у него ключом. Его отличало стремление руководить, но без мелочной опеки, непосредственно всеми циклами создания самолёта: проектированием, производством, лётными испытаниями. Он обладал совершенно незаменимым для проектирования качеством: способностью видеть вариантность проекта. А ведь самые дорогие ошибки закладываются на начальном этапе, и если их не исправить, то в итоге мы получаем самолёт с сумасшедшими затратами, не отвечающий своему предназначению или уровню мировых стандартов.
Здесь у него была своя манера поведения. Приходил в отдел проектов к кульманам, давал указания.
Если видел, что что-то получается, немедленно “гнал” это в практическую модель, а дальше в продувку.
Михаил Петрович никогда не был кабинетным руководителем. Яркий тому пример –организационная работа в Ахтубинске во время испытаний Су-24. Собрал все “мозги” КБ в комплексной бригаде, проводившей после каждого полёта детальный анализ его результатов. Если было что-то не так, быстро, за ночь, всё переделывали. Впервые мне пришлось поработать под его руководством в период реализации проекта Т-60. Порой оно приобретало жёсткие формы. У него была манера ставить сверхзадачи, которые, казалось, было невозможно реализовать.
Простой пример: верхняя поверхность у самолёта изрезана люками, необходимыми для доступа к оборудованию. Говорит, не должно здесь быть никаких люков, только снизу, иначе дождь зальёт аппаратуру. Мы ему в ответ: это невозможно. Но сказал сделать — сделали. Эти сверхзадачи не всегда можно было выполнить, но если уж выполняли, то решение их было прорывным в области конструирования. При переходе страны к рыночным отношениям он сумел сохранить ОКБ, причём за счёт продукции, которую мы же и производили».
С супругой Капитолиной Федоровной
А.И. Кнышев — дважды лауреат Государственной премии РФ, заместитель исполнительного директора ОАО «ОКБ Сухого»:
«У Симонова была изумительная черта: он привлекал к себе людей. У каждого человека в детстве бывает какая-то мечта, и если она поглощает его с возрастом без остатка, то он, сам того не осознавая, становится лидером. Так и с Михаилом Петровичем, мечтавшим об авиации с детских лет. Разговариваешь с ним — и тут же невольно признаёшь его лидерство. А признав, люди, пользуясь его знаниями, умением организовать работу, становились помощниками. Будучи человеком предельно открытым, он никогда не замыкался в чём-то своём, личном, и на какой-то сугубо своей теме в работе, интересовался тем, как работают над своими самолётами коллеги, что у них получается.
Что-либо создать в авиации в одиночку просто невозможно, поэтому постоянно пестовал команду единомышленников. Поражала его способность сразу же схватить суть вопроса, предвидеть, чувствовать самолёт, его компоновку, аэродинамику, будто свой, живой организм.
Да вот же, говоришь ему, формула, а он — нет, всё не так. Предельно чётко формулирует свои мысли, что позволяет убеждать специалистов, влиять на них и добиваться поставленной цели. Это дано не каждому.
Симонов, конечно, выдающийся конструктор, но я бы поставил ему в заслугу прежде всего то, что он сохранил коллектив, насчитывавший 7200 человек. После распада СССР работающими остались, наверное, только две фирмы: Антонова на Украине и наша, остальные в очень тяжёлом положении. Был товар, и Симонов очень умело им воспользовался.
Воспользовался именно он, потому что остальные, если не помогали, то вредили или мешали. Я бы отнёс Михаила Петровича к категории людей универсальных знаний и способностей. Он был и конструктором, и руководителем. Сегодня таких универсалов не очень ценят.
Ныне есть специалисты узкого профиля, менеджеры, но не они развивают авиацию».
Ю.И. Шенфинкель — лауреат Государственной премии РФ, заместитель генерального конструктора ОАО «ОКБ Сухого»:
«Михаил Петрович вызывал и вызывает у меня искреннее восхищение. В нём удивительно сочетаются техническая интуиция от Бога и, не в пример многим талантливым людям, колоссальные организаторские способности. “Старое” поколение великих конструкторов было совсем иным. У них был другой характер работы, они делали своими руками весь самолёт. У них не было огромного аппарата, появившегося позднее, он был им не нужен. П.О. Сухой отметал от себя все организационные и хозяйственные дела, ими у него занимался Е.А. Иванов. В новых условиях он бы работать не смог, а Симонов смог. Сравнивать эти два поколения конструкторов нельзя, слишком уж в разных условиях они жили и творили. С Симоновым ОКБ не просто повезло, он его спас. Человек он необычный, сложный, с большим чувством юмора, фантазёр. Я его считаю своим учителем и благодарен ему за всё, что он сделал для меня лично».
Н.В. Белянин — заслуженный конструктор РФ:
«Симонов — это руководитель, инженер, учёный, системно мыслящий человек с колоссальным мыслительным аппаратом и выдающейся памятью. У него крайне обострённое, граничащее с авантюризмом чувство нового. Это выдающееся качество. Ко всему он сумел ликвидировать разрыв, существовавший между авиационной наукой и практикой. На нём одном было всё: испытания, смежники, поскольку никого другого человека, эквивалентного ему по своим возможностям и способностям, рядом не было, да и сейчас в общем-то нет. И если где-то не получалось взаимопонимания, каждый раз в работе происходило торможение».
М.А. Локшин — лауреат Государственной премии СССР, заместитель генерального конструктора по системам механического оборудования самолётов ОАО «ОКБ Сухого»:
«К Михаилу Петровичу я отношусь с огромным уважением, несмотря на немало горьких минут, которые мне пришлось пережить в первые годы совместной работы с ним. Но это никак не умаляет его достоинств. Он ставил локальные цели, сиюминутную выгоду ниже глобальных: если видел, что какая-то новая система требует доработки и это полезно для самолёта, то шёл на это, хотя понимал, что получит много неприятностей. Но самолёт-то зато будет лучше! Бывало, решения, принятые им, казались парадоксальными, противоречащими всякой логике. Но прошли годы, и они подтвердили их правильность.
Чем отличается М.П. Симонов от Р.А. Белякова, Г.В. Новожилова, А.А. Туполева? Тем, что он не только конструктор, но и менеджер, понимающий, что только творить сегодня недостаточно. Чтобы выжить, надо действовать, а не ждать “милостей от природы”. Беляков, например, как-то сказал, что его дело творить, а государство должно заботиться, чтобы такие творцы были. Наша фирма осталась в живых благодаря Симонову и как творцу, и как менеджеру».
В.Г. Галушко — лауреат Государственной премии CCCР, заместитель генерального конструктора по вооружению ОАО «ОКБ Сухого»:
«Лично для меня Михаил Петрович – фигура знаковая и очень значительная. Человек очень целеустремлённый и очень волевой. Если уж что-то задумал, не отступится до тех пор, пока не получит результат. А если что-то делал, то стремился делать это лучше, чем другие, в том числе за рубежом, поэтому ставил перед нами совершенно оригинальные задачи. Не будучи вооруженцем, всегда стремился вникнуть в детали этого дела. Задачи ставит трудные, иногда кажущиеся невыполнимыми, но с ним очень интересно работать, ощущая на себе нестандартность его мышления. С самого начала совместной работы Михаил Петрович нацеливал меня: “Добивайся, чтобы наше оружие было лучше, эффективнее, чем у «супостата», обеспечивало гарантированное превосходство в бою.
А если оно будет несколько тяжелее и габаритнее, то это уже мое ремесло – самолётчика разместить его на самолёте без ухудшения лётно-технических характеристик”.
Михаил Петрович постоянно инициировал работы по нетрадиционному вооружению на новых физических принципах и эти работы ведутся под его непосредственным руководством».
К.Х. Марбашев — лауреат Государственной премии СССР и Государственной премии РФ, заместитель генерального конструктора, главный конструктор корабельной авиации ОАО «ОКБ Сухого»:
«Симонов из-за неумения ладить с людьми принёс мне немало неприятностей, тем не менее я отношусь к нему с огромной теплотой. Надо уметь прощать. Он — мощный человек с точки зрения технических знаний. Никогда не мешал работать самостоятельно, не было мелочной опеки. Я ему за многое благодарен.
Он блестяще исполнил роль, которую ему отвела судьба».
На испытаниях истребителя пятого поколения Т-50
Р.Г. Мартиросов — главный конструктор–директор программы ОАО «ОКБ Сухого»:
«Михаила Петровича можно сколько угодно критиковать. Не ошибается только Бог. С ним надо просто уметь работать. Человек, генерирующий выдающиеся идеи, человек, по-настоящему увлекающийся, — это уже очень много. И если он пытался тянуть нас в непривычную для нас сторону, то лишь потому, что лучше, чем мы, видел перспективные направления.
У него смелые технические решения, их он никогда не боялся, но с техникой тем не менее был всегда на “Вы”, осторожен. Он проводил сильную социальную политику, взять хотя бы бесплатные обеды для сотрудников ОКБ в тяжелейшей для них первой половине 1990-х годов — его попытка хоть как-то облегчить их положение».
Б.В. Ракитин – лауреат Государственной премии РФ, заместитель генерального конструктора – главный конструктор по авиации специального назначения ОАО
«ОКБ Сухого»:
«Михаил Петрович позволял иметь своё мнение, но спорить с ним можно было до определённой черты. Я чаще всего принимал его точку зрения, потому что она была всегда прочно обоснована. Иногда, но это бывало реже, он соглашался с технической линией главного конструктора, но для этого её надо было как следует обосновать. Будучи заместителем министра авиационной промышленности, на совещаниях он очень жёстко критиковал самолёты КБ, конкурировавших с ОКБ Сухого, и чаще всего был в своей критике прав. Поэтому для многих он былочень неудобным заместителем министра. У него всегда был авангардный подход к проблемам авиастроения, это было у него в крови. Говоря о каком-то самолёте, он всегда использовал для его оценки сквозной, интегрированный подход, включавший, скажем, и оценку чертежей, и тут же – военно-политической значимости проекта.
Среди генеральных конструкторов 1980–1990-х годов Михаил Петрович видел проблемы авиации и глубже, и шире. Он был и остаётся для меня учителем. У него я научился многому, что потом мне очень пригодилось как конструктору».
В.П. Бабак — лауреат Государственной премии CCCР, президент Научно-производственного концерна «Штурмовики Сухого»:
«Симонов — незаурядная личность. Настоящий генеральный конструктор, поскольку и мыслит по-генеральски. Надо отдать должное, он умнейшая голова, мозги у него хорошие. Всегда был на острие передовой авиационной мысли. Порой мог предложить такие вещи, от которых волосы вставали дыбом. Его мысли кто-то должен был воплощать в жизнь, но таких людей, кто бы это делал, рядом с ним, по большому счёту, не было. Поэтому реализовать их была целая проблема, многие его идеи повисали в воздухе.
Он работоспособен до ужаса, решал многие вопросы технического, технологического плана, а вот с доведением задачи до конца бывали проблемы. Надо отдать должное его работе и упорству, связанными со спасением ОКБ Сухого после 1991 года».
В.А. Кузнецов – лауреат Государственной премии РФ, главный инженер ОАО «ОКБ Сухого»:
«Симонов, как и его предшественники на посту генерального конструктора ОКБ, умел подбирать команду. И надо отдать должное, эстафету Михаила Петровича подхватил М.А. Погосян. Это вообще характерная черта фирмы: старшее поколение любовно, но с положенной строгостью подбирает и пестует свою замену. И когда Михаил Петрович требовал от начальника сборки Кузнецова (в тот период В.А. Кузнецов возглавлял цех № 15 окончательной сборки. – Ред.), чтобы тот делал достоянием гласности уровень своей зарплаты, когда говорил ему, что величина его премии не может быть выше средней по отделу, то это тоже были элементы воспитания, поддерживавшие и укреплявшие в коллективе атмосферу доверия. Не говоря уже о мальчишниках, когда мы могли говорить в глаза всё, что думали друг о друге. Помню, Михаил Петрович приносил нам книги журналиста-международника В.Я. Цветова о “саде 15 камней”, о так называемом “племени сидящих у окна” (“мадогива но дзуку”) с образно-метафорическим изложением принципов воспитания многих поколений японцев.
Он и таким образом воспитывал нас. Скажем, в “саду 15 камней” каждый из находящихся там людей может видеть только 14 камней, одновременно 15 они могут видеть лишь все вместе. Этот принцип если и не осознанного понимания, то, во всяком случае, непосредственно-го ощущения того, что истина в её полноте не даётся индивиду, хотя он и может видеть какие-то грани истины. Многогранной истиной в её полноте, достаточной для жизни и развития общества, может обладать какая-то общность, в нашем случае коллектив ОКБ, а не кто-то один. Что касается “племени сидящих у окна”, то основным критерием продвижения японских менеджеров по служебной лестнице, кроме компетентности, является стаж. Руководитель, честно проработавший определённое количество лет, может быть абсолютно уверен, что независимо ни от каких обстоятельств его ждёт более престижная и лучше оплачиваемая должность. Если окажется, что при очередном повышении он не соответствует занимаемой должности, ему быстро подберут способного заместителя с меньшим стажем.
При этом все в фирме полностью осознают реальное положение вещей. Никто не упрекнёт такого руководителя в том, что весь свой рабочий день он может потратить, например, на чтение газет и журналов, не имеющих никакого отношения к его непосредственным служебным обязанностям, или просидеть у окна, наблюдая за уличным движением. В свою очередь, и ему никогда не придёт в голову “поставить на место” своего зама за то, что тот своей “излишней” активностью оттеняет его несостоятельность на новом месте. Так у Михаила Петровича появилась идея создания в ОКБ совета старейшин, реализованная в полном объёме уже при М.А. Погосяне. То есть заслуженный работ-
ник может быть уверен, что, освобождая своё кресло, он не будет никем обижен и потому старается иметь воспитанников. Молодая поросль инженеров и конструкторов в ОКБ чувствовала себя комфортно.
Михаил Петрович относился к ним уважительно, прислушивался. Скажем, приходят к нему К.Х. Марбашев или Н.Ф. Никитин и предлагают изменить какие-то решения по машине, мол, это всего лишь сущие пустяки. Но машина-то уже запущена в работу, а менять предстоит всё вплоть до каркаса. Главный инженер Г.Т. Лебедев просит его: дайте полдня, и я докажу, что эти пустяки могут оказаться крайне сложными для серийного завода. Лебедева он очень уважал, но и молодёжи потворствовал, так что приходилось искать соломоново решение».
Презентация новой идеи, новой модели самолета
И.В. Вотинцев — Герой Российской Федерации, заслуженный летчик-испытатель PФ, начальник летной службы лётно-испытательной и доводочной базы ОАО «ОКБ Сухого»:
«Я восхищаюсь Михаилом Петровичем и как человеком, и как конструктором, и как руководителем.
Решения, которые он принимал, были порой неординарными, иногда, быть может, волевыми, но в конце концов находили воплощение в жизни, и всегда с положительными результатами. Эти решения со временем становились образцовыми и даже уникальными».
Е.И. Фролов — Герой Российской Федерации, лауреат Государственной премии РФ, заслуженный летчик–испытатель РФ:
«Симонов при всей своей неоднозначности личность незаурядная. Его имя — бренд авиапрома России. В 1990-е годы, в сложнейший период в жизни страны, он единственный из всех генеральных конструкторов на постсоветском пространстве сумел успешно выступить сразу в роли и творца техники, и менеджера, создать задел на будущее, которым сегодня пользуются его преемники».
О.Л. Козина — начальник управления кадров ОАО «ОКБ Сухого»:
«Михаил Петрович – личность масштабная, неординарная, но при этом во многих поступках и взаимоотношениях – противоречивая и неоднозначная. Про таких руководителей говорят: “с плохим характером”. Возможно, именно это во многом и позволило ему удержать фирму в самые трудные годы. Работа с ним всегда требовала от его ближайшего окружения неимоверного напряжения, но и результаты были впечатляющими!».
Ю.М. Ващук — Герой Российской Федерации, заслуженный лётчик-испытатель РФ:
«Михаил Петрович – гениальный человек, гениальный конструктор, гениальный руководитель. Восхищают нестандартность его конструкторского мышления, умение находить единственно правильные и опять же нестандартные, оригинальные решения. Со временем они пополняли бесценным грузом багаж методов и способов работы конструкторов и руководителей отрасли».
Время брало своё: у Михаила Петровича прибавилось морщин, седая голова. Но оно было не в силах притушить живой блеск его смеющихся, с лукавинкой, глаз. Он оставался по-прежнему импозантным и по-мужски красивым человеком. В нём чувствовалась порода. Каким он был, таким он и оставался долгие годы: борцом по работе и по жизни и, по словам сослуживцев, счастливейшим человеком, которому удалось увидеть реальные плоды своего труда. Да, всё так и было до 16 сентября 2010 года, когда к Михаилу Петровичу пришла серьёзная болезнь, жёстко напомнившая о зыбкости всего сущего.